«Антитопор»: История одного человека. Гарегин Грегорян и ASALA
Вадим Арутюнов встретился в Риме с бывшим логистом и финансистом ASALA Карегином Грегоряном. В предоставленном материале будут рассекречены многие вопросы, доселе остававшиеся открытыми: почему был устроен теракт Аэрофлота в Риме? Какая разведка сотрудничала с ASALA, и что послужило причиной распада организации? Зачем КГБ пытался снабдить оружием палестинцев, и какая в этом связь с ASALA? Кого из армянской секретной организации спонсировал ливийский лидер Муаммар Каддафи? Кто был «крестным отцом» Монте в карабахской войне и, главное, почему виновниками теракта в московском метро 1977 года стали армяне?
Карегин Грегорян родился в Ливии, в 1956 г. Когда его родители перебрались в Италию, Карегину было всего три года от роду. В Риме он окончил школу, вуз, а затем примкнул к Армянской секретной армии освобождения Армении (Armenian Secret Army for the Liberation of Armenia (ASALA)), став впоследствии ее главным финансистом и логистом. Грегорян никогда не бывал в Армении, не говорит по-армянски, но прекрасно владеет итальянским. Однако его имя, засекреченное долгое время, занимает не последнее место в мировом армянстве. В годы карабахской войны Грегорян находился в тюрьме, где провел 20 лет. Находясь в местах не столь отдаленных, он умудрился отправить в Карабах бригаду своих товарищей, среди которых был и известный всем нам Монте Мелконян. Карегин, как и прежде, проживает в Риме вместе с пожилой матерью и белым пуделем. А стены его квартиры увешаны черно-белыми фотографиями товарищей по оружию.
– Синьор Грегорян, как вы пришли в ASALA и, главное, зачем?
– Мне было 17 лет, когда я впервые увлекся «армянским вопросом» и у меня в руках оказались книги, записки свидетелей, фотоматериалы, относящиеся к геноциду армян. Зверства турок задели меня до глубины души. Ведь мои предки тоже выходцы из тех краев. И так совпало, что я познакомился здесь, в Риме, с местными армянами. Я начал проводить с ними большую часть времени. Даже умудрился создать свою небольшую организацию среди армянской молодежи Рима. Это было мирное сообщество молодых армян Рима, целью которого было донесение до общественности «армянского вопроса». Позже мы познакомились с новосозданной организацией ASALA и некоторые из нас вступили туда. Но недолго просуществовали вкупе с ними. ASALA Агопа Агопяна оказалось радикальной и авторитарной. Мы решили создать левое крыло ASALA под названи ем «Новое армянское сопротивление». Сделали мы это в знак протеста против их вертикали власти и ряда действий Агопа Агопяна, которые мы не поддерживали. Например, серии терактов, где погибали не только турецкие агенты, но и вместе с ними мирные жители Европы, не имеющие отношения ни к Турции, ни к «армянскому вопросу» в частности. Погибали только потому, что оказались в момент теракта не в том месте. «Новое армянское сопротивление» выступало против этого. Наша задача состояла в другом: консолидироваться с единомышленниками в Сирии, – например, с отрядом Оджалана, – и вместе с курдами бить по цели, по туркам – их военачальникам, политикам, тайным агентам, «серым волкам» и прочим. И делать это именно в Турции.
– Не могу вас не перебить и не спросить: но ведь те же курды принимали участие в геноциде армян и тем самым уже однажды предали армян. Откуда была такая уверенность, что курды не сделают этого повторно?
– Нет. Нельзя сравнивать тех курдов с нынешними. Начнем с того, что курды, помогавшие туркам истреблять армян, были служащими турецкого триумвирата. В то время среди курдов было немало турецких «ага» (младшие и средние офицеры османской армии. Прим.Автора) и они исполняли приказы вышестоящего командования. Мы же сотрудничали с курдами-коммунистами. Во-первых, они извинились за деяния своих соотечественников в начале прошлого века, во-вторых, наша идеология была близка к курдской левой идеологии. И у них, и у нас – одна цель. Все это не вызывало опасений. Также замечу, что при встрече с армянами первое, что делали курды, так это искренне извинялись, обнимали и говорили «Наши матери – армянки». К примеру, когда мы проводили митинг к 100-летию геноцида армян в 2015 году, к нам сюда приехали курды из Сирии с флагами Армении и Курдистана. Они скандировали лозунг о признании геноцида армян перед посольством Турции в Италии.
– Вернемся к теме. Так что послужило расколу ASALA?
– Как я уже говорил, «Новое армянское сопротивление», куда входили я, как руководитель организации, а также Монте, Левон, Мардирос и другие, были против терактов ASALA где ни попадя. Хотя лично я продолжал давать ASALA логистическое направление и обеспечивать финансами разными средствами, используя фандрейзинг, продажу той или иной списанной техники или даже банковские ограбления. Поэтому ни в ASALA, ни, тем более, после раскола, ни я, ни мои товарищи в этих терактах не участвовали. У нас были свои методы, носящие мирный характер для несведущих людей и угрозу для причастных и оправдывающих геноцид армян. Ни больше, ни меньше. Что еще нас объединяло с ASALA после раскола? Это тренировочная военная база в Ливане, в долине Бекаа, где наши ребята, ASALA, Армия освобождения Палестины и курдские коммунисты совместно упражнялись по стрельбе, готовили диверсионные группы и имели склады с военной техникой. У всех нас была разная идеология, разные цели, но сплачивала «левизна» движения. Мы боролись против турецкого истеблишмента и требовали от них признания геноцида армян, возвращения Западной Армении. У палестинцев же во главе с Жоржем Хабашем была своя идея, направленная на борьбу против империализма и еврейского государства. Получилось, что две крыла расколотого движения из ASALA сходились только в одном месте – в тренировочном лагере в Ливане. Многие из нас даже не общались и руку не пожимали некоторым членам ASALA. Например, мой друг Монте Мелконян жутко ненавидел лидера ASALA Агопа Агопяна, с которым разорвал отношения в 1982 году. А получилось так, что в том году ASALA во главе с Агопом Агопяном и «Новое армянское сопротивление» во главе со мной и Монте провели тайные переговоры в Афинах. Ведь о нашей внутренней конфронтации никто не знал – ни палестинцы, ни курды. И не нужно было знать. Это были наши внутриармянские разборки. На встрече мы говорили о том, что необходим коллективный подход к деятельности организации ASALA, и в этом случае мы консолидируемся с ними. Не правильно, когда две армянские организации, борющиеся, по сути, за одно и то же, одновременно, являются разными группировками. Агопян не согласился с нашим условием и продолжал оставаться единственным авторитарным «хозяином» ASALA, вершил все, что хотел. Дошло и до того, что он начал отстреливать своих же армян, кто был не согласен с ним. К сожалению, до сих пор я не могу рассказать всю правду о том, что он творил. Есть вещи, которые я унесу с собой в могилу, исходя из нашего внутреннего кодекса чести и во имя моих погибших товарищей. Скажу лишь, что незадолго до своей гибели Агоп Агопян стал сотрудничать с секретными службами Сирии и Ирана. Он настолько авторитарно руководил ASALA, что начал считать, что ему все позволено и не воспринимал никакой критики в свой адрес. В результате чего все больше людей стало покидать ASALA и примыкать к нашему движению «Нового армянского сопротивления».
– А как вы узнали, что Агоп Агопян стал сотрудничать с секретными службами Сирии и Ирана?
– От палестинцев. У них была четко налажена разведывательная и контрразведывательная системы. Они пришли и сказали: «Знаем, что Агоп Агопян убил нескольких ваших людей, армян и сотрудничает с секретными службами Сирии и Ирана». В 80-х Агопа Агопяна приманили к себе террористы разных мастей, имевшие «крышу» во властных структурах ряда арабских стран, а также секретных служб Ближнего Востока. Приведу пример: Агоп Агопян прилетал в Афины, в любую европейскую страну в обычном пассажирском самолете, с полной сумкой оружия и взрывчатки. И ни разу не был задержан. Ему покровительствовали спецслужбы Сирии и сам Каддафи. В начале 80-х гг. Каддафи стал спонсировать Агопяна за теракты в Европе. Дошло до того, что в окружении Агопяна не осталось ни одного армянина. А ближайшим его окружением стали знаменитые в те годы террористы, державшие мир в страхе – Абу Синд, Абу Зияд, Абу Нидаль… Последний погиб в 2002 году и до Усамы бен Ладена считался опаснейшим террористом в мире. Такие приятели Агопяна стали уже последней чашей терпения и привели к окончательному расколу ASALA и ее окончательному упразднению в 1986 году. Ведь мы были армянами, а не арабами. Армянами-революционерами, анархистами, леваками, но никак не арабскими террористами. Нам не нужны были проблемы в Европе. Мы не хотели устраивать теракты в Европе. Европейцы бы нам этого не простили. У нас была четкая линия, четкая направленность. Агопян же «продал» себя арабам и развалил все то, к чему стремилась ASALA – общими усилиями с курдами воевать против турецких властей, турецкой политики, дабы освободить армянские земли от оккупантов.
– Сколько вас было человек вместе с членами ASALA?
– Около 200 человек. Это ничтожно мало. И курды понимали это. Ведь их были тысячи. Курды рассматривали нас не столько в качестве вспомогательного батальона, сколько в роли интеллектуальной подмоги в логистике, технологиях, медицине, организации… Армяне для курдов были мозгами.
– Вас долгое время не могла найти французская разведка. Чем вы ее заинтересовали?
– Это так. У меня был псевдоним doganiere (ит. «таможенник»). Из-за того, что я имел несколько десятков документов, меня сложно было идентифицировать. Но французы меня разыскивали не как террориста, а как поддельщика документов. Я это делал для перевозки оружия, техники из одной страны в другую. Иначе говоря, занимался логистикой. Зато в Италии такие дела приравнивались к терроризму. Итальянцам стало известно, что я, гражданин Италии, осуществляю свою деятельность на территории Франции. Поэтому, по просьбам итальянских коллег, французской разведке пришлось заниматься поисками меня на своей территории и им в голову не приходило, что человек, которого разыскивают итальянцы, и есть «doganiere», с которым они хорошо знакомы, т.к. мы много раз пересекались. Кроме того, я никогда не «светился» ни при каких обстоятельствах. Я всегда находился в тени, будь то в ASALA или в «Новом армянском сопротивлении».
– Сколько убийств турецких дипломатов на счету «Нового армянского сопротивления»?
– Не считал. Но, повторюсь, в отличие от ASALA мы не устраивали терактов. Мы стреляли по конкретным людям. И турецкая разведка в Европе ничего не могла поделать до того, как сами итальянцы меня не арестовали. Вот пример. Однажды, в 2009 году, уже после выхода из тюрьмы, я прогуливался по Риму. Так, сам по себе. Погода была замечательной. И, сам того не осознавая, оказался буквально в 20 метрах от турецкого посольства. Я шел, думая о чем-то своем, не обращая внимания на здание дипкорпуса. Вдруг из-за ворот посольства выбегают два человека в штатском и кричат мне: «Убирайся вон отсюда! Убирайся!». Как оказалось, их камеры фиксируют лица, представляющие угрозу туркам. Видимо, имеется какая-то программа для подобных камер, которые фиксируют всех тех, кто уже хоть раз попадал в поле зрения турецкой разведки. Также в 1986 году турки здорово интересовались мной и даже пришли меня навестить. Спрятались за моим домом. А один из них, хорошо говорящий по-армянски, позвонил в дверь и говорит: «Открой мне. Я свой. Из ASALA. Карегин-джан, надо поговорить с тобой». Они хотели похитить меня…
– А как турки вышли на вас? Ведь те же французы не могли идентифицировать вашу персону.
– Нас сдали. Свой же. Армянин. Джорджио Офалян. Один из членов ASALA. Он выехал по заданию в Турцию. Там его схватили. И он проболтался. Выдал все имена, контакты, адреса нашей группы. Видимо, его там пытали и он не выдержал телесных испытаний. Решил сдать всех. Нынче его зовут Геворк. Живет где-то в Армении. Ну да Бог с ним!… Итак, после того, как нас предали и туркам стали известны наши адреса, за нами сначала стали следить, а потом по одному похищать. Но и наша разведка хорошо работала. Мы были готовы к этому. Нам стало известно, что в Италии работают 80 военных агентов Турции. Большая их часть была направлена в Италию для поимки наших ребят. Я знал об этом и подготовил своих, чтобы те были осторожны. А узнал я от своего близкого друга, агента ливийской разведки, который был на хорошем счету у Муаммара Каддафи. В этом же году был убит Агоп Агопян в Греции и с этого же года считается официальная дата самоликвидации ASALA. Хотя некоторые из нас еще существовали, но уже вне группы.
– Получается, что в Карабахе воевали уже бывшие члены ASALA, но не сама группировка?
– Да. Так и есть. К началу боевых действий в Карабахе многих из нас уже пересажали или убили. Я сидел в тюрьме. Мне вынесли приговор — 20 лет лишения свободы. А ребята, чудом избежавшие преследования властей, с моей легкой руки, отправились воевать в Карабах. Их отправкой занимался я из камеры заключения. Это были Монте, Левон, Мардирос и др. Они были отправлены через Чехословакию. Там прошли небольшой инструктаж от наших людей, а затем отправлены дальше. Так что к этому времени не было никакого ASALA. Были мы – идейные ребята, у которых еще оставался порох в пороховницах и мы готовы были воевать за свободу армян на своих исконных территориях. На самом деле патриотизм бил ключом у каждого армянина. Кто бы они ни были – и дашнаки, и социалисты, и коммунисты,- люди с разными убеждениями объединялись и отправлялись в Армению. Многие из них представлялись членами группы ASALA. Но это не так. Все ребята очень хорошо проявили себя в Карабахе. Некоторые стали настоящими героями. Помнится, когда в 1993 году не стало Монте, меня в тюрьме навестил посол Армении в Италии, сказал: «Карегин, пожалуйста, отправляй нам больше таких бойцов, как Монте». И я от души понимал посла. Ведь Монте был настоящий, опытный боец, прошедший отличную военную подготовку в Ливане, воюя вместе с палестинцами. Монте был авторитетом и среди палестинских солдат.
– И все же… 20 лет. За что вы получили такой большой срок тюремного заключения?
– Меня обвинили в хранении и распространении оружия, в том числе крупнокалиберного. Вменяли также киднеппинг, изъяли все дневники мои и Монте, и за связь с ЭТА ( баскская леворадикальная, националистическая организация сепаратистов, выступающая за независимость Страны басков. Прим.авт.). Когда силовики производили у меня обыск, они хватились за голову. Не могли понять происходящего. Подвал моего дома напоминал им «центральный склад оружия» всех сепаратистов мира. Что, впрочем, так и было. У меня в Риме хранились имущество и военная техника армян, курдов, палестинцев, басков. Иначе говоря, мне еще инкриминировали «сотрудничество с басками». Что, по сути, так и было. Мы не раз выезжали на съезд с ЭТА, который ежегодно тайно проводился на Корсике.
– Поскольку мы часто вспоминаем во время нашей беседы Монте, не могу не спросить: в азербайджанских источниках есть такая информация, что есть некая книга, написанная братом Монте Мелконяном, в которой рассказывается со слов Монте, как он с удовольствием убивал в Азербайджане женщин и детей, расчленял тела и прочее. Действительно ли такое имело место быть? Ведь вы лучше многих других знали своего друга Монте.
– Бред какой-то. Хотелось бы мне взглянуть на эту книгу. Монте даже военнопленных не трогал и давал строгий приказ, чтобы ни один волос не упал с головы военнопленного. К тому же все, что я рассказал о Монте, разве не свидетельствует о том, что он не стал бы такое делать? Именно из-за того, что Агоп Агопян совершал теракты в Европе, где погибали невинные люди, Монте вместе со мной и другими ребятами разорвал с ним отношения. Монте был солдатом до мозга костей. И свой мундир не испачкал бы издевательством над слабыми. Много примеров могу привести, где Монте мог бы прикрыться мирными жителями в Сирии, Бейруте, других странах. Но он этого не сделал. За что и угодил в свое время во французскую тюрьму в качестве международного террориста. Более того, когда Монте получил задание «прикончить» одного турецкого тайного агента, он до последнего не делал этого, так как должен был быть уверен, что этот человек действительно тайный агент турок. Чтобы, не дай Бог, не пострадал невинный человек. И только когда убедился, Монте выстрелил. Это случилось возле Колизея. К сожалению, турецкий шпион был тяжело ранен и выжил. И по совпадению, он лежал в одной палате с братом Монте, который тоже угодил в госпиталь раненным, играя в футбол за пару дней до выстрела в агента.
– Как вы выходили на них? Как узнавали, кто агент, а кто рядовой турецкий гражданин?
– Все очень просто. У нас были свои агенты в разных спецслужбах мира. Конкретно на этого турка, о котором я сказал, навел нас друг-араб, отец которого был послом в одной из арабских стран. Он знал все обо всех. От него и поступила информация.
– И заключительный вопрос, на который, надеюсь, вы прольете свет: в 1977 году, в московском метро был совершен теракт. Действительно ли это совершили армяне?
– Смешно, если бы было не так грустно. Мы знаем точно, что никто из армян не был причастен к этому теракту. Знали об этом изначально. Мы привыкли брать ответственность на себя, если кто-то из наших ребят совершал теракт. Мне нечего терять. Прошло много лет. Я свои 20 лет честно отсидел. И теперь могу сказать, что никто из понесших наказание армян ничего подобного не совершал в московском метро. Власти СССР дали КГБ небольшое время на поимку преступников. Им ничего не оставалось делать, как «поиметь» хоть кого-то. Искали виновных среди буржуазных наций. Сначала хотели свалить вину на сионистов. Тем более в эти годы у СССР и Израиля были разорваны дипотношения. Но в последний момент передумали, чтобы не возобновлять и без того замороженный конфликт с еврейским государством и его сателлитами на Западе. Решили пойти от обратного – взвалить вину на армян, априори зная, что у армян нет «крыши», и за рубежом действуют армянские группировки вроде нас, выступающие за независимость Армении. В знак протеста я и мои ребята из «Нового армянского сопротивления» взорвали самолет «Аэрофлота» в Риме. Это случилось ночью. Самолет стоял на аэродроме. Без пассажиров и членов экипажа. Его рейс на Москву должен был состояться утром. Так что жертв никаких не было, но о себе заявили. Мы сразу же взяли ответственность на себя, давая понять, что мы не из тех, кто не берет ответственность за какие-либо теракты, если причастны к ним. Но КГБ пошел своим путем. В отместку за взрыв самолета они стали вести сепаратные переговоры с палестинцами, отправили им 500 единиц автомата Калашникова, чтобы те поубивали наших ребят в Ливане. Однако палестинцы во главе с Жоржем Хабашем не пошли на это. Хотя, замечу, КГБ здорово поддерживал палестинцев в борьбе против еврейского государства, и палестинцам не выгодно было ссориться с Советским Союзом. Этой страны больше нет и, считаю, российским властям нынче стоит раскрыть архивы и сказать правду о произошедшем теракте в московском метро. Как я это сейчас сделал, признав теракт самолета «Аэрофлота» за собой и моими людьми. Но, видимо, кому-то пока не выгодно раскрывать архивы. Ведь если правда будет обнародована, то ветеранам КГБ придется объясняться по терактам арабских левых радикальных движений, которые устраивали взрывы по всему миру техникой, поставленной тем же КГБ. Поэтому, считаю, правду о теракте в московском метро мы долго еще не узнаем. А врагов у Советского Союза было множество в те годы. Причастными к теракту в метро могли быть кто угодно.
Вадим АРУТЮНОВ,
Рим, Италия.
